Кот, который жил роскошно - Страница 4

– Судя по тому, что я видел и слышал, жизнь сильно изменилась.

– Нет на свете труса более трусливого, чем городской житель, переехавший в провинцию, друг мой. Между прочим, мне предлагают в "Касабланке" пентхаус. Со всей обстановкой.

– Шикарно, но смотри не вляпайся в какую-нибудь гадость, – ответил Райкер. – Лучше всё хорошенько обдумай… недельки две.

– Да не могу я ждать недельки две! Фонд К. должен узнать обо всём раньше, чем чугунная баба врежется в стену «Касабланки». К тому же каждый день может пойти снег – и, следовательно, я не смогу отсюда выбраться.

– А коты?

– Заберу с собой, разумеется.

– Им не понравится жить так высоко. Наша квартира была на девятом, так кошки ненавидели лифт.

– Ничего, привыкнут. Там есть терраса, а где терраса, там и голуби. Коко у нас дипломированный ловец.

– Тогда,.. Конечно, Квилл, если хочешь поиграть – действуй, только не забудь надеть пуленепробиваемый жилет, – попрощался Райкер.

Непонятная нервозность охватила Квиллера. Он попробовал было почитать вслух сиамцам, но буквы так и прыгали у него перед глазами. Ему не терпелось узнать о "Касабланке" как можно больше. Чувствуя, что всё равно не уснет, Квилл позвонил в Центр,

– Надеюсь, Амберина, я не слишком поздно, – проговорил он в трубку. – Понимаете, для того чтобы представить факты совету директоров, мне необходимо больше знать.

– Конечно, – сказала она отстраненно, словно смотрела какую-то интереснейшую телепередачу.

– Во-первых, знаете ли вы историю здания? Когда его возвели?

– В тысяча девятьсот первом. Первое высотное здание в городе. Первое, в котором установили лифт.

– Количество этажей?

– Тринадцать.

– Кто в нём жил с самого начала? Что за люди?

– Мэри говорила, что финансисты, государственные служащие, железнодорожные магнаты, судьи, наследники больших состояний… Имелись апартаменты для путешествующих членов королевских семей, оперных див и тому подобных. После биржевого краха тысяча девятьсот двадцать девятого года с крыши "Касабланки" бросилось вниз больше миллионеров, чем с крыш остальных зданий нашего штата, вместе взятых.

– Весьма впечатляет, – хмыкнул Квиллер. – А когда здание стало приходить в упадок?

– Во время Великой депрессии. Дорогие квартиры сдавать было некому, и их поделили, понизили потолки, – короче, сделали всё, чтобы уменьшить стоимость и получить хоть какой-нибудь доход.

– А что вам известно о самой конструкции?

– Дайте подумать… НОСОК тут выпустил буклет, валяется где-то на столе. Если не торопитесь, я постараюсь отыскать. У меня везде такой бардак!..

– Хорошо. Не спешите, – разрешил Квиллер. Во время разговора он делал заметки и, когда Амберина отправилась на поиски, быстро набросал, что скажет совету директоров, прикинул, что возьмёт с собой в поездку, и даже успел составить список лиц, которых необходимо предупредить о ней.

– Вот и я. Нашла наконец. Прошу прощения за то, что заставила вас ждать, – сказала Амберина. – Буклет лежал вместе с рождественскими открытками.

– Не рановато ли для рождественских открыток?

– Это ещё прошлогодние!.. Ну что, готовы? Здесь говорится, что здание облицовано белым глазурованным кирпичом. Дизайн – а-ля мавританский стиль… Холл отделан мрамором и застелен персидскими коврами… В лифте – панели розового дерева. В коридорах – мозаичные полы. Квартиры звуконепроницаемые и огнеупорные, с двенадцатифутовыми потолками, покрытыми панелями чёрного ореха. На последнем этаже – ресторан с террасой. Есть бассейн… Вы понимаете, так было в тысяча девятьсот первом. Ну, мистер Квиллер, как вам это?

– Неплохо! Знаете что, оставьте для меня пентхаус.

– Мэри сказала представить вас как гостя НОСКа.

– Я могу и сам оплатить пентхаус, но благодарю за такое предложение. А как насчёт парковки?

– Асфальтированная стоянка с зарезервированными местами для жителей дома.

– А как в Хламтауне с преступностью?

– Мы наконец-то убрали с улиц алкашей, наркоманов и торговцев наркотиками.

– Как же вам это удалось?

– Помогла мэрия, потому что за этим проектом следили Пенниманы…

– …и мэрия сделала вывод, что таким образом сможет увеличить налоги, – предположил Квиллер.

– Типа того. По вечерам дежурит гражданский патруль, а по ночам, естественно, на улицу никто не выходит.

– А как охраняется само здание?

– Входная дверь запирается, есть система интеркома. Ещё год назад в вестибюле дежурил швейцар. Боковая дверь отпирается только в экстренных случаях.

– Наверное, та пожилая дама, хозяйка здания, чувствует себя в полной безопасности.

– Наверное. При ней несёт вахту некто вроде телохранителя.

– Тогда у меня всё. Скорее всего, я прибуду.

– Мэри с ума сойдет от радости. Мы подготовим всё к вашему приезду.

– Последний вопрос Амберина, сколько людей знает о том, что НОСОК пригласил меня в «Касабланку»?

– Ну, так как идея принадлежала Мэри, она, видимо, обсудила её с Робертом Маусом, но вряд ли это пошло дальше. Мэри умеет держать язык за зубами.

– Хорошо. Пусть так оно и останется, Не стоит трубить о моём приезде на всех перекрестках. Выдвинем такую версию: я устал от бесконечного снегопада, а "Касабланка> – единственное место, где позволяют держать кошек.

– Договорились. Я передам Мэри.

– С кем мне нужно связаться по приезде?

– Просто позвоните управляющей из вестибюля. Швейцара у нас больше нет, но сторож поможет вам отнести багаж наверх. Будет приятно снова увидеться с вами, мистер Квиллер.

– А что стряслось со швейцаром? – спросил он.